Я просто уверен, что вам, дорогие друзья, будет интересно узнать, как прошёл мой рабочий день.
Шитво* блока я закончил ещё в пятницу. А сегодня, уже после того, как, перерезав шнуры, - да-да, я шью только на шнуры! - я извлёк готовый блок из уставки, подклеил фальцы форзацев - я признаю только прошивные форзацы! - к корешковым полям второй и предпоследней тетрадей и зажал блок в тиски, - я вдруг обнаруживаю, что первая тетрадь с титульным листом преспокойненько лежит на столе. Забыл.
Что делать? Корешок-то уже промазан клеем!
Ругаться, как обычно, на сотрудников израильских спецслужб - хотя в моей невнимательности, вне всякого сомнения, виноваты именно они - было бесполезно: блок эти [удалено сотрудниками израильских спецслужб] за меня всё равно не перешьют.
Конечно, я мог бы схалтурить и вшить тетрадь в готовый блок, не разбирая его, если бы речь шла о какой-то другой книге. Но это был четвёртый том собрания сочинений весьма уважаемого мною автора - профессора А. Н. Веселовского, нашего, можно сказать, российского Рене Генона, - и я не мог позволить себе столь пренебрежительного отношения к его научным трудам. Как же я вышел из этого сложного положения? А вот как: я расшил часть блока, ухитрился снова закрепить оставшуюся нерасшитой часть в уставке - благо длина шнуров это позволяла - и сшил блок заново.
А теперь я сижу дома, курю индонезийскую сигарилью CLUBMASTER через длинный блестящий мундштук, сделанный из антенны от радиоприёмника, и меня распирает от гордости.
Вам, господа офисные служащие, никогда в жизни этого не понять.
*"Шитво" и "крытво" вместо "шитьё" и "крытьё" - это словечки из профессионального жаргона переплётчиков, они мне очень нравятся. (Прим. автора)
